Cейчас я не Даша, а Ксения. Теперь не Ольга, а Марина
На канале «Россия 1» состоялась премьера мини-сериала «Жребий судьбы», в котором четыре главные роли исполнила одна актриса. Подробности создания необычного проекта мы узнали у режиссера Алика Буденного и актрисы Татьяны Казанцевой.
Действие четырехсерийного фильма происходит в 1983 и 2003 годах. По сюжету военный психолог Павел (Илья Шакунов) влюбляется в студентку музыкального училища Ксению (Татьяна Казанцева). Вскоре после женитьбы Павел вынужден уехать в затяжную командировку на границу с Афганистаном. В это время в квартиру Павла приезжает его младший брат Пётр (Юрий Дяк), алкоголик и наркоман, который выгоняет беременную Ксению из дома. Вернувшись, Павел безутешно пытается найти свою жену. Только через 20 лет он случайно встречает трех девушек, безумно похожих на его возлюбленную и узнает трагические подробности пропажи Ксении.
– Алик, расскажите, как возникла идея сериала, на каком этапе вы присоедились к проекту?
Алик Буденный: Это было неожиданное предложение. Мне позвонила продюсер Галина Храпко и сказала, что ищет режиссера, предложила познакомиться и почитать сценарий. Любая история интересна ситуациями, в которые попадают персонажи, и тем, как они проявляют в этих ситуациях свой характер. Здесь же был явный перебор. Всё это напоминало какую-то смесь индийского кино и дурацкого водевиля с переодеваниями и роялями в кустах. Позже оказалось, что в романе были описаны события девятнадцатого века с его условностями и атмосферой, а руководство телеканала решило адаптировать историю к нашим реалиям. Сразу стали видны все шероховатости, странности и нестыковки. Потом я попытался абстрагироваться от водевиля и понял, что эта история – прекрасная возможность поговорить о семье, о людях, которые нас окружают, о ценности человеческих отношений.
– Почему было решено использовать одну актрису для множества ролей?
Алик Буденный: Изначально мы рассматривали все варианты: близняшек, внешне похожих девушек. Например, чтобы одна актриса сыграла маму, а другая – трех похожих на неё дочерей. Или же одна играет маму и дочку, а вторая – двух других сестер. Но чем дальше, тем больше я понимал, что в погоне за «похожестью» я сам себе создаю некие формальные ограничения. Пришлось бы отказаться от талантливой актрисы только потому, что у неё не такой разрез глаз и она не похожа на своих киношных сестер. Я понял, что играть все роли должна одна девушка. Это были непростые пробы.
Татьяна Казанцева: На мою роль было достаточно много претенденток. То что я прошла было большим подарком в актерский багаж, но и достаточно сложным вызовом, который я осознала уже после утверждения. Спасибо большое Илье Шакунову, он хороший артист, партнер и очень много мне помогал. Мы постоянно обсуждали с ним героинь, выстраивали образы. Порой за один съемочный день нужно было перегримировываться в разных персонажей, и голова шла кругом – нужно из одного образа прыгать в другой. Приходилось периодически останавливаться и приходить в себя: «Ой, я сейчас не Даша, а Ксения. Теперь не Ольга, а Марина». Но с точки зрения моего актерского эгоизма – чем больше ролей, тем лучше. И если бы нужно было сыграть героя Ильи Шакунова – давайте, я согласна!
– Какие режиссерские задачи стояли перед актрисой для достижения различий между персонажами?
Алик Буденный: Во время проб каждая актриса спрашивала меня о героинях. Не знаю, что им удалось понять из моего косноязычного лепета, но для меня это были очень важные разговоры. Приходилось в первую очередь для себя находить точные характеристики и отличия героинь, какие-то важные черты их характеров. Длительные пробы утомляют, но в итоге ко времени съемок и я и Таня уже знали всё про Ксюшу и её дочерей. Я очень доволен сложившимся актёрским ансамблем. Все прекрасно играют и каждый на своем месте, но особо выделить хочу Илью Шакунова. Это замечательный человек и удивительный актер, мне с ним просто повезло.
Татьяна Казанцева: Видимых границ между героинями нет, это какой-то внутренний цензор, который что-то отметает и говорит тебе, как бы каждая из них поступила в той или иной ситуации. Я представляю себе персонажа и думаю о том, как бы она в этой ситуации ответила, посмотрела, передвигалась, как пила бы сок, держала стакан. Из этих мелочей складывается образ.
В фильме есть две кардинально разных героини. Девочка Даша – наивная студентка из очень хорошей правильной семьи, у которой вдруг всё начинает рушиться, для неё это большой стресс. Её антагонист – Марина, «криминальная принцесса», девчонка с непростым прошлым и настоящим, она гуляет сама по себе и никого ни во что не ставит, она по-другому смотрит, разговаривает и двигается. Для меня этот персонаж абсолютно отличный от того, что я делала раньше, но её играть было интереснее. Это возможность выпустить своих внутренних демонов наружу и сублимировать их в творчество. Когда я играла правильную Дашу, то меняла походку – она была косолапой, ноги плелись по полу. Марина же ходила от бедра, держалась более уверенно и смотрела исподлобья. Но на пост-продакшене Марину пришлось переозвучить другим голосом. Я расстроилась, конечно. Остальных трех героинь озвучила сама. Когда присутствовала на пробном прослушивании актрис, то смотрела на них и прямо изводилась – это же моя Марина, мой любимый персонаж, который будет переозвучивать какая-то другая актриса.
– Как вы снимали финальную сцену, где актриса появляется одновременно в трёх амплуа?
Алик Буденный: Еще во время проб меня постоянно все спрашивали: а как ты собираешься снимать эти сцены? Я сам себя об этом спрашивал. Тут существовало две крайности: во-первых, не хотелось снимать сцену на сплошных крупных планах, когда не видно взаимодействия актеров, а зритель понимает, что ему сейчас показывают перегримированную актрису и она говорит с пустотой. Во-вторых, был соблазн сделать кадр ради кадра, когда становиться не важна вся история, а важен только сам спецэффект. Мол, смотрите, мы можем аж вот так снять! Кадр! Один! И зритель забудет о чём кино, а будет только вспоминать этот кадр, снятый для шоурила. Так что изначально, приступая к съемкам, я думал, как бы снимал сцену, если бы у меня были три актрисы вместо одной. Конечно, нечто подобное делалось в других фильмах, но задача все равно нетривиальная, нет готового решения.
В моем случае помогли коллеги рекламщики. В одном из киевских продакшенов был арендован кран-робот, оснащенный системой motion control. Это технология, которая позволяет многократно и точно повторять движения камеры. Пришлось испытать вначале на себе. Мы с оператором построили кадр, в котором бы общалось три человека, и я сам за каждого из троих произнес текст. Поняли, что самое сложное и важное во время сьемок – это необходимость смотреть партнеру в глаза. Пришлось искать двух девчонок, которые бы были с Таней абсолютно одинакового роста.
Татьяна Казанцева: Да, я работала с двумя дублершами. За день переодевалась около шести раз. Более того, так как камера была настроена под определенные точки, я должна была встать в конкретное место и сказать свой текст с определенной скоростью, чтобы реплики разных героинь не наложились друг на друга. Это должен быть диалог. Мне нужно представить всю сцену, проиграть её за всех троих, объяснить моим дублершам что они делают, при этом одновременно самой следить за ними, чтобы повторить их жесты и действия. Было непросто держать всё это в голове и одновременно выполнять свои актерские задачи.
Алик Буденный: Приходилось удачный дубль транслировать Тане на площадке и она, слыша свой голос, себе же и отвечала. Потом добавлялся еще один образ, зачищались лишние голоса и опять трансляция. Она с трудом сдерживала себя, что бы не прочитать весь текст за всех сестёр сразу. Другая сложность была в натурных съемках. За то время, пока Таню переоденут и перегримируют, осеннее солнце успевало серьезно переместиться. Даже в обычных сценах это иногда бросается в глаза, когда разные кадры снимаются при разном световом режиме. Но в одном и том же кадре тени на лицах уж точно не могут лежать по-разному. С солнцем мы не могли ничего поделать. Была только надежда на наших замечательных гримеров, которые старались сделать все еще быстрее. В итоге финальную сцену пришлось переснимать дважды, пока нас не устроил результат. И вот среди ночи я получаю SMS от нашего супервайзера, сводившего все слои видео в один: «Я не знаю, как она это делает, но у меня на экране реально разные девушки. Ей бы в шпионы идти». Не часто режиссеры снимают диалоговые драматические сцены, используя такие спецэффекты. Смотрел интервью одного российского продюсера, который использует подобную технику на съемках полнометражного фильма. Но в производстве сериалов, думаю, это большая редкость.